Cобака енотовидная

Белый медведь действительно завораживает. Это самый крупный наземный хищник в мире и единственный, приспособившийся жить в лютом арктическом холоде. Конечно, там водятся и другие хищники вроде песца, волка и росомахи, но они много где живут, а белый медведь идеально приспособлен к самым северным широтам. Медведь — единственный обитатель суши, способный всю жизнь провести в море: он отлично плавает и охотится в воде, а для отдыха лучше всего ему подходит не суша, а льдина. Поэтому его относят к морским млекопитающим («мормлекам») наравне с ластоногими и китообразными. От переохлаждения его защищает толстый слой жира (в отличие от людей чем жирнее медведь, тем он здоровее) и густой мех. Шуба у белого медведя состоит из полых волосков, которые хорошо держат тепло. Иногда летом можно увидеть медведя с зеленым отливом, это значит, что в полостях его шерсти завелись микроскопические водоросли.

По интеллекту белые медведи едва ли уступают приматам: они способны решать сложные задачи, ориентируются в трехмерном пространстве и обладают отличной памятью. У каждого зверя, как у человека, есть своя яркая индивидуальность. Овсянников говорит: «Мыс Блоссом на острове Врангеля раньше был традиционным местом медвежьей тусовки, и там было удобно за ними наблюдать. Когда день за днем смотришь на десятки медведей, начинаешь различать их характер, они все разные, как мы. И у них очень богатая мимика. Один геолог как-то говорит мне, мол, у бурых медведей мертвое лицо. Я отвечаю: ты свою-то физиономию видел, когда с ними встречался? Медведи тоже сказали бы, что у человека всегда одно и то же выражение и глаза навыкате».
За годы наблюдений Овсянников заметил и описал еще одно уникальное свойство медведей — их большую социальную пластичность. Они вовсе не одиночные хищники, как считалось, и хоть и не собираются в стаи, но могут сосуществовать, особенно если еды хватает на всех: «Я видел до двадцати двух медведей вокруг тюленьей туши. Они могут рычать и толкаться, пока делят трапезу, но до серьезных конфликтов не доходит. Есть строгая иерархия: взрослые самцы едят только лакомые куски — жир, оставляя мясо на костях медвежатам помладше».

Белые медведи не индивидуалисты, хотя им и не нужно кооперироваться. В отличие, например, от львов охотятся они каждый сам по себе, а вот разделывают добычу сообща. Причем они могут делиться даже с чужаками, которые приходят из других мест. Весной начинается сезон любви, и взрослые медведицы раз в три года беременеют. Чаще невозможно из-за необычной длительности процесса: после соития оплодотворенная яйцеклетка делится всего несколько раз, но не прикрепляется и не развивается почти полгода, пока медведица не заляжет в берлогу на зимнюю спячку. Остаток весны и лето медведица посвящает охоте, набирает вес и готовится к спячке. В сентябре-октябре она выходит на сушу, поднимается в горы, находит спокойное место и в глубоком снегу роет берлогу.

Когда медведица залегает в спячку, начинает развиваться ее беременность. В январе у нее появляются медвежата — слепые, почти голые и весом всего 500 граммов. Первые три месяца медведица вскармливает и вылизывает их, не выбираясь из берлоги. В марте-апреле подросшие до 3-5 килограммов медвежата вылезают на свет, первое время играют возле берлоги, а затем мать уводит их на лед. Белые медведи очень медленно взрослеют: обычно медведица водит отпрысков за собой два с половиной года. Это время она выкармливает их и обучает всему, что умеет. Однако даже взрослый трехлетний медведь первые годы питается тем, что осталось от более солидных взрослых сородичей. Самцы зимой не спят и предпочитают оставаться круглый год на льду, если позволяют условия. Впрочем, возможность такая представляется все реже. «По моим собственным наблюдениям, климат очень изменился, стало больше осадков и туманов, а главное, меньше льдов, — говорит Овсянников. — Поэтому медведь все чаще выходит на землю. Погода стала менее предсказуемой, появились зимние оттепели».

Медведи предпочитают питаться морскими млекопитающими, но в голодные годы не гнушаются и более мелкой добычей вроде песцов и леммингов и даже падалью. А уж о том, как медведи воруют еду у полярников и метеорологов, на Севере сложен богатый народный эпос.Из-за потепления увеличивается продолжительность жизни на берегу и сокращается численность популяций, особенно тех, что обитают южнее прочих. К тому же все чаще случается, что медведица, оставшаяся на льдине вдали от земли, вынуждена прямо там же и залегать в берлогу, а это довольно опасно, поскольку лед двигается и ломается. Как изменится климат в Арктике, никто точно не знает, но по самому уверенному сценарию к концу века среднегодовая температура может подняться на 4-7 градусов, а безледный период увеличится до полугода. Само по себе это может оказаться не так страшно. По палеонтологическим реконструкциям белый медведь произошел от бурого около 120 ООО лет назад, а по новым генетическим данным (анализу митохондриальной ДНК видов) — и того раньше, около 600 ООО лет назад. Таким образом, белый медведь пережил как минимум шесть глобальных потеплений древности.

Кроме того, описано уже два случая скрещивания белого медведя с бурым. Несколько лет назад охотник в Канаде убил белого медведя, который при ближайшем рассмотрении оказался необычным, с темными очками вокруг глаз и несвойственным этому виду строением тела. Генетический анализ показал, что это гибрид белого и бурого медведя. Это разные виды, но они могут смешиваться и, что важно, их отпрыски также могут рожать детей. «Все повторяют как заклинание, что с таянием льдов медведь может исчезнуть, — говорит Овсянников. — Но они слишком умны, экологически и социально пластичны, я уверен, что они смогут приспособиться к изменениям. Конечно, на льду медведю удобнее жить и охотиться, но долгие периоды безо льда он переносит и на суше, где в случае необходимости худо-бедно прокормится и не вымрет. Если его не уничтожит человек. А вот это реальная угроза».В мире есть 19 географических популяций белого медведя, из которых три обитают на территории России: это чукотско-аляскинская популяция, лаптевская и карско-баренцевоморская. Спутниковое мечение показало, что они консервативны и предпочитают перемещаться по известным маршрутам.

Оценить размер популяции почти невозможно, потому что каждый год основное местообитание медведя — шельфовые льды — исчезает и часть животных уходит дальше на север, а часть выбирается на Большую землю. На сайте IUCN/SSC Polar Bear Specialist Group можно найти приблизительную оценку — от 20 ООО до 25 ООО. «Это взято с потолка, в реальности их не может быть столько сейчас, — говорит Никита Овсянников. — Тем более неизвестно, сколько медведей осталось в России. В 1970-е годы была последняя попытка оценить численность Чукотско-Аляскинской популяции, тогда речь шла о 2000-5000 особей. На самом деле сейчас их не может быть больше 1500-1700. Даже в начале 2000-х мы наблюдали на острове Врангеля гораздо больше зверей, чем теперь, десятки и сотни зверей на площади в два километра. Сегодня, по моим наблюдениям, плотность достигает 38 зверей на гектар. Сейчас у нас на Врангеля можно встретить не больше 60-70 медведей, а в 1990-е годы было 300-400».
В1973 году пять арктических государств — США, Канада, Дания, Норвегия и СССР — подписали соглашение о мерах по сохранению популяции белых медведей. По нему охота разрешалась только коренным народам Крайнего Севера, поскольку считается, что это их традиционный промысел. Норвегия впоследствии ввела полный запрет на охоту. А в СССР он впервые был установлен в 1957-м. На Аляске (США), в Канаде и Гренландии (Дания) квоты и сейчас выдаются коренным жителям. Это одна из льгот, которые правительство дает вымирающим аборигенам в качестве компенсации за тяжелое колониальное прошлое. «Я не раз говорил американским и канадским коллегам, что они расплачиваются медвежьей шкурой за уничтожение малых народов, — говорит Овсянников. — Это цинизм и политика».

В Америке, Канаде или Дании состоятельные люди нередко приезжают на Север, договариваются с местными, угощают виски и берут одного с собой на охоту для защиты от егерей. А в Канаде аборигенам и вовсе официально разрешено продавать свои квоты. В итоге попытка сохранить традиции малых народов превращается в индустрию развлечений, в которой гибнут животные.
Несмотря на замечательные законы, в России медведей отстреливают не меньше, чем в других странах, — из-за браконьерства. По закону стрелять в медведя можно только в случае, если он представляет опасность для жизни, но на деле многие местные стреляют из чистого азарта, едва увидев животное, чтобы потом преподнести это как самооборону. Купить шкуру белого медведя в рунете или магазине трофеев не составляет труда. Во всем мире ежегодно отстреливают по 300-400 животных, причем треть из них — это медвежата до трех лет. Такими темпами истребить белого медведя можно в течение 20-25 лет.

Изучение белого медведя в Канаде и США сводится в основном к оценке численности, чтобы каждый год решать, сколько следует выдавать квот. Для этого используется метод capture-recapture («отлов и повторный отлов»). Чтобы поймать медведя, его выслеживают с вертолета, обездвиживают выстрелом шприца с тела-золом, затем оцепеневшее животное обследуют и берут пробы. Так можно установить пол, измерить вес и размер. Чтобы узнать точный возраст, у зверя нужно вырвать зуб. Попутно можно взять образец тканей для биопсии или генетических исследований, а также надеть ошейник с меткой для спутникового слежения, чтобы затем изучать миграции. На первый взгляд этот метод позволяет собрать множество объективных данных. Но в действительности недостатков у такого способа изучения больше, чем достоинств, настаивает Овсянников. «Этот подход ничего не скажет о естественном поведении медведя, — говорит он. — Более того, после пережитого тяжелейшего потрясения медведь может вести себя неадекватно, и наблюдение за ним приводит к ошибочным выводам. Если вы изучаете естественную биологию и экологию медведей, то вы не должны их беспокоить, тем более мучить. Американцы год за годом собирают данные, но ничего не знают ни о повадках, ни об образе жизни медведя. Они его видят только убегающим от вертолета и потом корчащимся в муках».

Сам Овсянников изучает белого медведя прямо противоположным способом. Для него это приключение: жить вблизи, но не беспокоить и не пугать зверя. Только так можно исследовать его естественную жизнь. Свой проект Овсянников начал в 1990 году. Он переехал на остров Врангеля, чтобы проводить там круглый год. Большую часть времени жил один, в последние годы — с женой Ириной, которая изучает белых сов и песцов. Сегодня Овсянников приезжает только с весны по осень. «Мы ежегодно обследуем ключевые места обитания белых медведей, покрывая тысячи километров на квадроцикле, — рассказывает он. — Часто ночуем в примитивных балках, которые еще и разламывают медведи, так что ночевать оказывается негде. Зато там можно видеть их вблизи. У себя на Врангеля я мог учесть всех 200-300 медведей, потому что уже знаю, где их вероятнее всего встретить».Такой метод наблюдения позволяет накапливать уникальные данные о численности, составе и среднем возрасте популяции, а главное, о поведении и социальной организации — как медведи взаимодействуют друг с другом, охотятся и вообще живут, а также как реагируют на человеческую деятельность и какие есть факторы в их жизни, ограничивающие рост популяции. Работа социолога животных состоит в том, чтобы собирать модель поведения, как мозаику, по отдельным событиям, которые удается зафиксировать. Чем больше наблюдаешь, тем отчетливее складывается картина и тем понятнее, какие пробелы еще предстоит заполнить. Например, если тебе нужно понять, как охотится медведица с медвежатами, необходимо найти место, где это с большой вероятностью случится, и терпеливо ждать события.

«Когда живешь среди животных, нужно соблюдать баланс: с одной стороны, нельзя их беспокоить, с другой — невозможно скрыться или стать невидимым, — объясняет Овсянников. — И песцы, и совы, и прочие животные всегда в курсе, что ты рядом. Поэтому нужно выстроить отношения с животными так, чтобы они были знакомы с тобой и относились к тебе как к части ландшафта, которая присутствует, но не раздражает. Нужно показать, что ты такая агрессивная обезьяна, которая, однако, безобидна, если ее не трогать».Самый эффективный способ объяснить это медведю — шуметь, но не кричать. Резкие, например металлические, звуки пугают зверя, а живой голос, наоборот, обычно присущ напуганной жертве. Овсянников пользуется способом, требующим особого мужества: он быстро и агрессивно идет прямо на зверя, сильно топая и размахивая руками. Медведи довольно быстро обучаются и скоро усваивают, что к человеку лучше не подходить. «Правда, в популяции все время появляются новые животные, с которыми надо выстраивать отношения заново, — говорит Овсянников. — Если появляется проблемный зверь, его видно сразу, он такой брутальный и уверенный в себе, сразу понятно, что с ним будут сложности. Так что, конечно, универсального рецепта нет, на каждого медведя нужно смотреть отдельно».

Полярники любят истории дружбы с прирученными медведями. Обычно, правда, дружба начинается с убийства матери: медвежата без матери совершенно беспомощны и умирают от голода. Если подобрать такого медвежонка и выкормить, он может вырасти ручным. Один охотник подобрал белого медвежонка, назвал Ай-кой и держал в своей квартире в Норильске, а когда медведица подросла, передал в зоопарк. На острове Шмидта другой человек приручил медведицу, назвал Машкой и кормил с руки. На Котельном острове метеорологи еще в советские времена вырастили медведя по имени Умка, который жил под крыльцом, как собака. «Все эти игры ни к чему хорошему не приводят ни для медведей, ни для людей, — говорит Овсянников. — Медведь принимает человека за своего и общается с ним на равных. В любой момент, если ему что-то не понравится, он может ударить лапой или укусить, как это принято у них. А для человека даже легкий по медвежьим меркам шлепок лапой может быть смертельным. Так случилось с одной немецкой дрессировщицей, у которой были нежнейшие отношения со зверем, но в какой-то момент он убил ее, по словам очевидцев, совершенно ненамеренно. Чем пытаться наладить неестественные отношения, гораздо больше проку было бы, если бы люди перестали тревожить медведей и тем более истреблять. Вот это и была бы настоящая дружба».